Статья, написанная шкипером парусного катамарана после возвращения в порт Пальма де Майорка из порта Ивесса о. Ибица) в сентябре 2006 года.
Как писал в своё время Эдвард Колс в своей знаменитой книге «Под парусом в шторм» основная причина попадания яхт в непогоду – конец отпуска.
В описываемом мною случае это было именно так. Основная причина попадания катамарана Beliz 43 «Ubongo» в грозовой шквал – конец плавания, окончание чартерной недели.
История
В недельное плавание по Болеарским островам, в хорошо спланированный маршрут, по заказу моего хорошего друга, известного Новосибирского предпринимателя Вадима Сухарева 9 сентября 2006 года, отправились две яхты: катамаран «Ubongo» и однокорпусная яхта Bavaria 49 “Shampaign”. Шкипером катамарана был я, автор этой статьи, а шкипером “Shampaign” клуб “Skipperclub” нанял немца по имени Берт Кичевский, выходцем из Калининграда, опытного моряка, прошедшего вокруг света на металлической 16-ти метровой яхте собственной постройки.
Запланированный маршрут предусматривал плавание вокруг острова Майорка и переход на остров Ибица. Там гости по плану, покидают яхты, а команды, на каждой яхте был шкипер и стюардесса, перегоняют яхты обратно в Пальму.
Весь маршрут был выполнен согласно предусмотренному плану. Плавание несомненно удалось. Мой друг совместил несовместимое: неспешное плавание под парусом и плановые и насыщенные береговые экскурсии по местам так полюбившимся ему. Я, и как мне показалось, и участники этого плавания были весьма благодарны ему за то, что он с таким увлечением делился и гордился теми местами на островах, которые полюбил. Ведь, несмотря на то, что Вадим уже посетил все на этих островах, для него, на мой взгляд, было важно поделиться этой красотой и великолепием этих мест планеты с нами.
Тем не менее, в плавании было две задержки. Первая случилась в начале плавания, в первый день и была вызвана, на мой взгляд, неготовностью гостей к выходу в море, где по прогнозу, погода ухудшалась. Дело в том, что после прибытия и приема яхт наши гости, большинство из которых были новичками, впервые ступившими на яхту, были просто перегружены впечатлениями. Эти впечатления не позволяли им отвлечься на инструктаж по безопасности, да и просто в элементарном ознакомлении с устройством яхт.
Одним словом, по большому счету, задержка первого дня была вызвана, по большому счету субъективным фактором с некоторым налетом непогоды. Шкиперы: я и Берд настояли на ночевке в порту.
Вторая задержка была уже совсем другого рода. Во-первых, её трудно назвать задержкой, поскольку мы вышли в обратный перегон даже раньше запланированного срока. Во-вторых, гости были уже хорошо подготовлены и неплохо представляли суть дела.
И все - же это была задержка. Примерно на два часа. Эти два часа и определили название этой статьи - катамаран попал в грозовой шквал.
Вопрос об обратном перегоне мы решали в среду вечером. По контракту лодки мы арендовали до субботы 8 утра, однако вернуть их надо было как обычно в 17 вечера накануне. Кроме того, предстоял перегон примерно в 75 миль, то есть примерно 12 часов, когда на борту останутся только команды - гости остались в отелях шумной Ибицы. А значит, следует отправиться пораньше, чтобы не вести яхты в одиночку в ночь и иметь небольшой запас времени для страховки. Поэтому мы договорились накануне, что яхты выйдут на прогулку у Ибицы днем, а к 6 вечера, то есть почти за сутки до времени сдачи яхт, мы начнем двигаться к дому. Этот, не самый удачный, на мой взгляд, план содержал некоторую скрытую опасность. Команды, откатав гостей, выйдя в ночной перегон после 3-4 часов отдыха, могли быть чрезмерно утомлены и невнимательны. Тем не менее, этот план был вполне выполним. К тому же нам на катамаран перешла Милена, стюардесса с “Shampaign”.
Однако утром ситуация изменилось. Берд, наведавшись в офис марины, взял прогноз погоды и, явившись ко мне на катамаран, заявил, что выходит в море немедленно. Прогноз погоды был не таким уж и тревожным – ночью, на то время, когда мы запланировали переход, предстояло ухудшение погоды до 5- 6 баллов, местами до 7, попутным ветром от Зюйд - Оста до Норд - Оста. Яхты вполне справляются с такой погодой, однако в яхте, как я уже упоминал, есть самое уязвимое место – экипаж. А экипаж к моменту начала непогоды по нашему плану должен быть довольно вымотанным. Для Берта все было очевидно. Он заявил, что поскольку он остается один, то для него, оставаться на какие - либо прогулки непозволительно. Более того, если клиенты настаивают на прогулке, то позже он вообще не выйдет в море, дабы не попасть в непогоду и не подвергать себя и судно опасности.
Как командор флотилии, я не стал ему возражать, приняв все его доводы. Берд отправился готовить яхту к отходу. А я, на всякий случай, поскольку Берд показал мне прогноз только на испанском. отправился в офис взять прогноз погоды на английском языке. В офисе прогноз подтвердили. Пока я возвращался из офиса, в 12-00 “Shampaign” отошла.
Изучив прогноз, я пришёл к выводу, что Берд был прав. Нам тоже надо было отваливать, чтобы успеть пройти 75 миль до Майорки, ещё до наступления непогоды. Однако, находясь в определенных обязательствах перед своим заказчиком, я потратил некоторое время, созваниваясь, договариваясь и ожидая запоздавших (гости были в отеле). На прогулку, состоявшую из плавания на юго-восток в сторону Майорки, на самый восточный пляж Ибицы, мы вышли в 13-40. Примерно 1 час ушел на отклонение от курса, высадку гостей на пляж, возвращение на курс. Итоговое отставание от графика “Shampaign” - 2 часа 40 минут. Как раз этого времени мне и не хватило, чтобы укрыться в порту.
Шквал
Развитие грозового фронта шло со всей очевидностью. Давление упало на 100 единиц, и продолжало падать в течении всего вечера. Почти на всем горизонте разрастались башни кучевых облаков, образуя огромные стены. Перистые облака заворачивались в крючки над еще чистой частью неба. Было такое впечатление, что мы находимся в самом центре депрессии. Это впечатление усилилось, когда мы увидели молнии на доброй половине горизонта.
Волнение представляло собой наложение нескольких систем на основную волновую систему, этакая толчея с преобладанием волн ветрового направления. Волны были небольшие до 1.5 метра, ветер 13 – 17 узлов, чистый фордевинд.
Сразу после отхода от Ибицы я поставил глухо зарифленный грот и полную геную. Попутный ветер был весьма неудобен, и я долго возился с парусами, меняя галсы, ставя то грот, то стаксель на «бабочку». Море было практически спокойным.
Однако фронт приближался. Временами мне казалось, что грозу можно обойти и я менял курс в ту сторону горизонта, где молнии не сверкали. Однако, грозовой фронт двигался, казалось, по всему горизонту. Гроза разгоралась то там то тут, и я бросил попытки обойти её.
Когда небо совсем стало темным и стало совершенно ясно, что грозы не избежать, я решил убрать грот совсем, чтобы не работать у мачты в шквал. Все-таки вероятность попадания молнии в мачту при такой грозе была велика. Фронт приближался, становилось все темнее и, глядя на эту нерадостную картину, на всякий случай я убрал и геную, запустив оба двигателя. Как только я это сделал. Пришёл шквал.
Ещё до шквала я попросил свою жену немного прирулиться, посидеть на руле, чтобы, если в грозе откажет автопилот, у меня была возможность отойти от штурвала. Я показал ей несколько ориентиров - на горизонте уже было зарево от Пальмы, были видны звезды.
Мы шли 7-8 узловым ходом. До ближайшей бухты на Майорке, где можно было встать на якорь, оставалось 18 миль, то есть примерно 2,5 часа. Однако, как только налетел шквал, мы сразу потеряли все ориентиры.
Шквал поразил нас своей неистовостью. Ветер набирал силу в течение нескольких минут. У меня появилось опасение, что это никогда не закончится. Я привелся, но результатов не ощутил. Мы шли левым галсом в багштаг, при прохождении фронта ветер зашел на галфинд к генеральному курсу.
В первые моменты шквала происходило то, что и должно было происходить: ветер рвал все, что плохо было закреплено. Началось с матрасиков в кокпите. Несмотря на то, что они были закреплены, их стало сносить как листы бумаги. Переловив их всех, кроме одного, я принялся спасать грот, который стало раздувать из чехла на гике. В спешке я не застегнул молнию, когда убирал грот. Теперь застегнуть её было уже невозможно. Я крикнул жене, чтобы она отвязала пару найтовок с кранцев. После некоторой возни ей это удалось, и я закрепил грот.
Авральные работы закончились, и я стал искать ориентиры. Единственным ориентиром в этот момент был компас. Однако держать курс в полнейшей темноте и беспорядочности бросков на волне оказалось, довольно трудно, поскольку инстинктивное желание приводится к ветру при приходе порыва или крупной волны не приводило ни к какому результату – катамаран бросало в непонятном направлении. Обычная тактика управлением килевой яхтой на волнении не годилась.
Собственно говоря, в этом и была основная сложность штормования на катамаране. В полнейшей темноте довольно сложно следить и за направлением ветра и за направлением волнением, тем более, что в данном случае они были различны. Сложность управления катамарана в таких условиях обостряется еще и тем, что кокпит катамарана очень хорошо защищен от ветра, ощутить его направление, находясь у штурвала сложно. Кроме того, хорошо знакомого и верного ориентира килевой яхты – крена, здесь тоже нет.
Побродив совершенно разными курсами, я пришёл к выводу, что ощутимой разницы нет ни на одном. Пока я бродил и искал какую либо зависимость бросков катамарана на волнах, моя жена, сама сертифицированный шкипер, периодически, включая картплоттер с ужасом обнаруживала, что мы идем порой в обратном направлении. Я успокоил её, сказав, что это мои эксперименты. Покончив с ними, я направил катамаран на генеральный курс по компасу. Тут мы с удивлением обнаружили, что имеем 8 – 8.5 узлов, при крейсерской скорости на гладкой воде 6ю5 узлов, хотя дизели работали отнюдь не на полную мощность. Сказывались боковой ветер и довольно приличная парусность бортов. К этому моменту ветер стих до вполне приемлемых 22 - 27 узлов.
Тут я обнаружил пару огней. Причем совсем близко. Пелена дождя потихоньку спала, и я увидел, что это идут два судна, примерно в миле от нас в нашем же направлении. Забегая вперед, хочу сказать, что эта встреча в море в грозу с судами была, пожалуй, самая большая опасность в эту ночь. Подойди эти суда чуть пораньше - ни мы их, ни они нас просто бы не заметили. Никакой радар в такой ливень не сможет различить небольшую яхту. Свой радар я просто выключил за полной ненадобностью. Скорее всего, эти суда мы бы заметили еще до шквала, но все наше внимание было сосредоточено вперед, мы смотрели на надвигающуюся грозу и готовились к шквалу. А пароходы подошли сзади, с той стороны, где было тихо.
В дальнейшем события развивались практически стандартно. Как обычно, в непогоду проявляются все слабые стороны подготовки яхты и экипажа. И если своим экипажем я мог вполне гордиться, то с яхтой начались неприятности. Левый дизель стал периодически подавать сигнал низкого давления масла. Конечно, эти попискивания можно было отнести к сильной качке, на которой маслонасос хватает воздух, однако я не стал искушать судьбу, поставил немного генуи и заглушил оба дизеля. Я отмел все просьбы второй половины команды подлить масла в дизель, поскольку работать в машинном отсеке небезопасно и для меня и для дизеля. Кроме того, не была выяснена причина срабатывания датчика. Ветер, с другой стороны, позволял добраться до укрытия, а там можно было запустить попискивающий дизель для маневрирования при постановке на якорь.
Примерно через час ветер стих до 15 узлов, и наша скорость упала до 5 узлов. Не желая проводить излишнее время в ночном и бурном море, я запустил правый дизель. Скорость вновь возросла до 7 узлов.
Уже при подходе к Майорке ветер вновь усилился до 22 - 25 узлов, но я уже не глушил дизель. Найдя в лоции подходящую стоянку, мы зашли в бухту, запустив второй дизель, и встали на якорь примерно среди десятка яхт. Примечательно, но без качки дизель уже не подавал никаких тревожных сигналов.
Ветер в течение ночи периодически стихал и усиливался, но сила его в бухте была не боле 20 узлов. Ночь мы провели спокойно. Утром я проверил дизель – уровень масла был в норме. Мы снялись с якоря и ошвартовались в марине Пальмы Club De Mar, примерно через полтора часа хода.
Выводы
- Наилучший способ избежать шторма – не попадать в него. То есть либо выходить из порта вовремя, чтобы успеть укрыться в порту, либо остаться в порту, если гарантированно убежать нет шансов. Конечно, здесь на решение шкипера часто влияет мнение заказчика и его понять можно – ведь речь идет о довольно дорогостоящем отдыхе, которое к тому – же давно и с нетерпением ждали участники плавания. Тем не менее, скорее всего, некоторое сокращение программы может быть куда меньшей жертвой, чем возможные потери от попадания яхты в шторм. Здесь я хочу подчеркнуть, что, как и практикуется в нашем клубе, когда заказчик или участники плавания вносят депозит за яхту, то взаимопонимание шкипера с заказчиком заметно возрастает и наоборот, если депозит за яхту или спинакер внес клуб или шкипер, то найти понимания будет сложнее.
- Для меня теперь очевидно, что следует внимательно относится к мнению местных шкиперов, тем более, если район плавания и принципы составления местных прогнозов мне неизвестны. 5-6 баллов для катамарана не бог весть какое волнение, однако Берд предупредил меня, что прогнозы в этом районе занижаются. И действительно, мы попали в 6-7 бальный ветер, а во время прохождения фронта, скорее всего и более, но я даже не зафиксировал показания анемометра, поскольку в тот момент был плотно занят другими делами.
- Перед шквалом следует сделать, кроме всего прочего, тщательный осмотр горизонта, для того, чтобы не наткнуться в последствии с соседним судном. Обычные меры перед шквалом хорошо известны, тут я могу лишь добавить, что на всякий случай следует приготовить несколько найтовок – море может усмотреть небрежность даже после самого тщательного вашего приготовления.
- Следует во время сильного волнения, если только нет абсолютно крайней необходимости, использовать или не использовать двигатель в том состоянии, в каком он и находится. Ремонт лучше отложить до лучших времен. Можно испортить то немногое, что в нем осталось. Ветер и так, скорее всего, даст возможность управлять судном и без двигателя.
- На мой взгляд, в обычной практике, до наступления сложностей или непогоды следует чаще использовать традиционные способы навигации и готовить, свою команду и к ориентированию и к управлению яхтой. Кто знает, выдержит ли электроника удар молнии? Сможет ли экипаж управлять яхтой, когда шкиперу нужно будет заняться чем-либо другим?
Впечатления от плавания и экскурсий по острову.
В целом, плавание по Болеарам, несмотря на небольшую встряску в самом конце пути, произвело на меня приятное впечатления. Великолепное море, разнообразные природные условия – от безмятежных пляжей до тенистых бухт с огромными отвесными скалами. Острова хоть и небольшие, но разнообразные и красивые. Здесь есть на что посмотреть и на берегу и в море. Из довольно многочисленных марин можно отправиться практически в любую часть острова на экскурсию по самым интересным местам.
Наибольшее впечатление из береговых экскурсий на меня произвела характерное для на Майорке 18-19 веков поместье “Calderers”, ставшее музеем, пещера, усыпанная сталактитами и сталагмитами, закат на мысе Форментор и монастырь в Вальдемоссе, где прожили всего лишь одну зиму Шопен и его подруга Жорж Санд.
Поместье, расположенное в середине острова, среди полей и садов, превращено в место для экскурсий. Посетив этот удивительный музей, я буквально окунулся в атмосферу прошлой жизни идальго , сеньоров, крестьян. Поместье - это такое небольшое государство под одной крышей, где было создано все для жизни множества поколений людей разного сословия. Здесь хорошо сохранились и оберегаются одежда и мебель, орудия труда и винный погреб, оружие и небольшая часовня, столовая для господ и трапезная для работников, конторка управляющего и многое другое. В конце экскурсии можно купить сувениры. Мы так и сделали. По традиции с каждого острова или города мы с женой покупаем кружки. Теперь у нас есть кружка с надписью “Calderers”.
Пещера в Порто Кристо, в которой круглый год температура не меняется, потрясает своей ухоженностью, спокойствием. Местные жители тщательно охраняют своё достояние. В конце экскурсии, выплывая из темноты на лодочке, музыканты играют Моцарта.
На мысе Форментор, где на высоте 230 метров над морем, стоя на отвесных скалах, мы любовались закатом, меня потрясло величие и спокойствие моря и скал. Тысячелетия для них, вероятно, кажутся кратким мигом. Майоркинцы, конечно потрясающе предприимчивые и трудолюбивые люди. Во мне возникло огромное чувство уважения к тем людям, которые построили чрезвычайно сложную и, вероятно, дорогостоящую дорогу к мысу. Благодаря им сейчас можно любоваться закатами на отвесных скалах, просто приехав на машине.
Ну и, наконец, монастырь в Вальдемоссе, где провела зиму самая экстравагантная пара своего времени великий Шопен и экзальтированная Жорж Санд. После посещения этого монастыря я словно проник в прошлое. Мне казалось, что вот-вот из-за угла коридора гулкого от неспешных шагов, прямо сейчас выйдет бормочущий монах с книгой в руке, а вот звуки рояля. В этой зимней безмятежности и безлюдности, в этой глуши, под шум дождя чарующие мелодии исполняет будущий кумир…
В самом деле, когда-то эти края считались невероятной глушью для светской публики того времени. Тот же Шопен с нетерпением ждал всю зиму прихода первого судна, чтобы отправиться на материк. Сейчас там покупают свои виллы многие знаменитости нынешнего света – звезды шоу бизнеса. Мир причудлив!
Ну а мы яхтсмены, кто неделю или две, а кто и сезон за сезоном, а кто и всегда, не ждем прихода судна. Наш покровитель и повелитель - ветер щедро дарует нам свободу.
Куда теперь ведет моя дорога в море? Шквалы, штили, штормы – что там впереди?
Олег Смирнов